Чего не смог бы сказать о себе Райдер. Он постарался побыстрее покончить с притиранием и прикрыл бедро девушки. Когда одеяло снова соскользнуло на пол, он прикрыл Мэри еще одним. Встав на колени у кромки воды, Райдер отмыл руки и тщательно выстирал ее одежду. Чем скорее Мэри снова наденет свое платье, тем лучше.

Проснувшись, Мэри обнаружила, что она в пещере одна. Здесь невозможно было угадать, день сейчас или ночь, но по тому, насколько отдохнувшей она себя чувствовала, девушка решила, что проспала довольно долго — несколько часов, а то и больше. Лампы на стенах горели по-прежнему ярко, однако было видно, что в них добавляли масла. Похоже, Райдер позаботился обо всех мелочах. Видимо, он не знал, как долго будет отсутствовать, и не хотел, чтобы его гостья проснулась впотьмах.

Ее одежда сохла на веревке, протянутой через всю пещеру. Мэри не требовалось проверять платье на ощупь, чтобы убедиться, что она насквозь мокрая. С нее все еще капала и скапливалась в лужицу на каменном полу вода. Только белая ленточка была почти сухой. Мэри повязала ею голову. У нее ужасно мерзли ноги. Роясь в вещах Райдера в поисках чего-либо теплого, она наткнулась на чистую рубах) и носки. Девушка надела и то и другое: рукава рубахи пришлось подвернуть едва ли не наполовину, а носки удалось подтянуть повыше, почти до колен.

Мэри снова и снова ворошила пальцами волосы, стараясь разлепить свалявшиеся пряди. Ее терзали голод и жажда, она не имела ни малейшего понятия, намерен ли Райдер кормить ее и как скоро это произойдет. Ее взгляд наткнулся на ведро с водой и ковшик. И не подумав воспользоваться чашкой, Мэри напилась прямо из ковша: сначала осторожно пригубила, а потом — убедившись, что вода свежая, чистая и холодная, — начала глотать с жадностью.

Утолив жажду, Мэри почувствовала голод. Судя по всему, утолить его будет не так просто. Правда, в пещере имелось множество бочонков с консервированными томатами, мясом и кукурузой, однако не было никаких приспособлений, чтобы их открыть. Она перерыла множество сумок и мешков, пока не наткнулась на один, полный толченого вяленого мяса. Девушка понятия не имела, что это такое, однако, будучи по натуре игроком, решила попробовать. Засунув в рот первую горсть, она решила, что жует соленые опилки, так как мясом тут и не пахло. Однако болезненно сжимавшийся желудок утих после первой же горсти, и Мэри, отважно зачерпнув вторую горсть, принялась жевать что было сил.

Работая челюстями, она прохаживалась по пещере, в подробностях рассматривая обстановку.

Не все одеяла, из которых была устроена постель, были армейского образца. Вот, например, это — с узором из многократно повторенных двойных колец — явно расшито чьими-то заботливыми руками. А на концах некоторых одеял были нашиты лоскуты сатина — для большего Удобства того, кто будет спать, укрываясь грубым колючим сукном. Вторичный осмотр склада с продуктами выявил интересную деталь. Одни бочонки были упакованы еще во времена Гражданской войны, а на других стояла августовская дата текущего года. Чайные чашки, судя по всему, заимствовались в свое время из армейской столовой, зато блюдца к ним были сделаны из настоящего китайского фарфора. А среди разнообразных тарелок Мэри раскопала несколько штук с клеймом «Ведвуд» и «Ройял Дултон» [9] .

Любопытной показалась Мэри и подборка книг. Они были весьма разнообразны и почти все — надписаны. «Граф Монте-Кристо» Александра Дюма являлся даром некой Анне от нежно любящего ее мужа Джексона. Сборник рождественских гимнов был преподнесен в честь всех «грядущих праздников Рождества» и подписан «мамой и папой». Надпись на «Жизни растений» Витмана стерлась от частых перечитываний. Зато ни сборник эссе Милля «О свободе», ни дарвинское «Происхождение видов путем естественного отбора» вообще не несли печати владельцев — только зачитанные до дыр страницы могли свидетельствовать о популярности этих книг. Тоненькие брошюрки по математике, а также толстые тома по агрономии и рудному делу оставались почти нетронутыми. Часто пользовались только руководством по геологии.

Мэри навалила около себя целую кучу книг и собралась было сложить их на место, когда заметила корзиночку. Девушка осторожно подняла находку и поставила на колени, чтобы рассмотреть получше. Искусно сплетенная, корзиночка поражала своей яркой расцветкой. Мэри с трудом различала отдельные детали, из которых был составлен узор, однако была уверена, что многие профессиональные художники продали бы душу за столь изысканные сочетания красного, черного и желтого цветов и их оттенков.

— Ее сделали чихуахуа, — раздался за спиной голос Райдера.

Мэри испуганно вскрикнула и вскочила, выронив корзиночку.

— Жаль, что я вас не пристрелила, — выпалила она, — несносный тип. — Девушка подобрала корзиночку и, повернувшись, выставила ее перед собой, словно щит. — Разве нельзя было подойти по-человечески, а не крадучись? Разве вас не учили… хотя бы стучаться?

Райдер вовсе не считал, что подошел крадучись. Его шаги отдавались в туннеле гулким эхом.

— Наверное, вы просто задумались, — предположил он.

— Стало быть, это моя вина, — сердито уставилась на него Мэри. — Чрезвычайно любезно с вашей стороны.

— Да… В вас больше колючек, чем в старой чолле… — завороженно пробормотал Райдер.

— Что-что? — подозрительно переспросила она.

— Чолла — это такой колючий куст, который растет в пустыне.

— Ох, — умиротворенно вздохнула Мэри. — А я подумала, что это какой-то зверь.

— Что ж, можно считать и так — особенно если вспомнить, как он впивается в вас, если вы настолько глупы, что оказались рядом.

— По-вашему выходит, что я — эта самая чолла, а вы — глупец? — ехидно прищурившись, спросила Мэри.

Райдер, любовавшийся переливами красно-рыжего пламени, играющими на ее волосах, кивнул.

— Пожалуй, я действительно глупец, — ответил он и вздрогнул от ее громкого смеха, разрядившего обстановку своей чистотой и безыскусностью.

Девушка безуспешно сжимала губы, чтобы остановить приступы хохота, потом пустила в ход руки и, лишь зажав рот ладонями, сумела умолкнуть.

— Можете не обращать на меня внимания, — заверил ее Райдер.

Однако это замечание произвело обратный эффект. Мэри мгновенно стала серьезной.

— Где вы были? — спросила она, начиная укладывать книги на место.

— Я же обещал сделать для вас бальзам.

— И он уже готов? Но где… — Тут до нее дошел истинный смысл его слов. — Значит, вы выходили из пещеры, верно?

— Брать вас с собой было бы слишком сложно, — кивнул он.

— Однако это не остановило вас, когда вы притащили меня сюда. Или вы испугались, что я сумею запомнить обратный путь?

— Ровно настолько, чтобы поддаться ложной самоуверенности и отважиться совершить глупость.

— По-вашему, я заведомо не способна выйти наружу сама?

— Я вовсе не хотел бросать вам вызов, — успокоил ее он.

Потупившись, Мэри продолжала заниматься книгами.

— Читайте их на здоровье, если хотите. В сундуке есть еще книги.

— Я уже перечитала все романы… — Девушка замолчала, почувствовав, что расхвасталась, как школьница. — Благодарю вас, — добавила она. — Это поможет мне убить время.

Райдер поставил возле кровати ступку с пестиком и сказал:

— Бальзам готов, можете пользоваться им, когда захотите. Постарайтесь расходовать его разумно, и вам хватит на несколько дней.

Мэри кивнула, радуясь хотя бы тому, что Райдер больше не настаивает на собственноручном втирании мази. Она уложила на место последнюю книгу и выпрямилась.

— Там, снаружи, еще день?

— Вечер.

Значит, она проспала почти двенадцать часов.

— А закат красивый?

Райдер, углубившийся в угол с продуктами и что-то искавший, пробурчал что-то малопонятное. Мэри не спеша уселась в кресло-качалку, обхватила колени руками и уперлась в них подбородком.

— Расскажите мне о нем, — попросила она.